— Ты готов? — услышал он голос Матери-волчицы и усмехнулся. Боги также были нетерпеливы, как и он. Снова пахнуло полевыми цветами, и в него стала вливаться энергия, наполняя его тело силой.

Охранники, уступая место двум жрецам, начали двигаться, и один из них приблизился к Киру. Его пояс с кинжалом занял наконец то место, что и в видении, и Кир, горестно усмехнувшись про себя, начал действовать.

Его рука метнулась к поясу охранника и выхватила кинжал из ножен. Не останавливая движения, он перехватил его и бросил в Грэга. Верховный жрец, ускоряя шаг, приближался к нему, уже держа наготове жертвенный нож.

Раздался чей-то громкий предостерегающий крик, но было уже поздно. Кинжал воткнулся в горло Грэгу, на лице его появилось недоумение. Кир усмехнулся и посмотрел в глаза подходящему к нему верховному жрецу, рука которого была занесена для удара.

«Вот и все, — подумал со спокойной усталостью Кир. — Теперь исполнилось все…» Жрец воткнул нож в его грудь.

Глаза Кира заволокло кровавым туманом.

«Точка, — подумал он. — Конец видения и моя долгожданная смерть. И все-таки боги обманули меня, я все-таки умер».

События продолжали развиваться, но он уже этого не видел. Его тело упало на каменный пол, жрецы, которые должны были его подхватить, недоуменно смотрели друг на друга и на верховного жреца.

Тело Кира засветилось слепящим радужным переливающимся светом и исчезло. Верховный жрец стоял, держа в руке окровавленный нож и изумленно открыв рот. А черные воины поднимали с пола тело мертвого императора.

ГЛАВА 16

Ила плакала, глядя на унылую серую стену. Дверь тихо открылась, и в комнату вошла хранительница. Она посмотрела на залитое слезами лицо Илы и с усмешкой сказала:

— Мать-волчица призывает тебя.

Ила недоуменно и зло посмотрела на нее:

— Я никуда не пойду!

Женщина вздохнула:

— Конечно, пойдешь. Ты бы многое хотела узнать о себе, об одиноком волке, о будущем своем и своего ребенка. Я не права?

— Да, я хочу это знать, но меня уже раз заманили сюда, обещая это. И что? Я потеряла все, что у меня было.

Хранительница покачала головой:

— Все, что мы сделали, было сделано для твоего блага и здоровья твоего ребенка. Если бы мы не сделали это, ты давно была бы мертва, а, кроме того, вероятнее всего, погиб одинокий волк, защищая тебя. Тебя позвали сюда, чтобы ты услышала про будущее твоего волчонка. Так иди и слушай, — хмуро добавила она.

Это было совсем небольшое помещение, посередине которого находилась статуя Матери-волчицы. Больше в этой комнате не было ничего, если не считать стоявшей у стены простой деревянной скамьи. Хранительница подошла к статуе и, поклонившись, негромко сказала:

— Мать-волчица, я привела ее.

В глубокой тишине, которая царила здесь внизу, было слышно, как где-то капала вода. Жрица постояла несколько мгновений, к чему-то прислушиваясь, потом кивнула головой и тихо сказала Иле:

— Не беспокойся, когда будет нужно, я приду.

Она ушла, а Ила вздохнула и села на скамейку.

— Зачем ты пришла ко мне? — услышала она голос, который прозвучал внутри ее головы. Что-то теплое коснулось ее. Ила вздрогнула от неожиданности.

— Отпусти меня, дай мне уйти из города волков, — пролепетала она испуганно, глядя в лицо статуи. Ей показалось, или действительно на лице статуи мелькнула улыбка. Ила тряхнула головой, чтобы прогнать наваждение.

— И куда ты пойдешь, не зная дорог, одна и обремененная ребенком? — услышала она насмешливый вопрос. — Но ты же не об этом меня хотела спросить.

Ила твердо взглянула в лицо статуи:

— Да, я хотела спросить: зачем я здесь?

— Ты здесь для того, — голос внутри ее головы был спокоен и казался лишенным каких-либо интонаций, — чтобы родить ребенка, девочку-воительницу. Стая воспитает ее, и она будет делать то, что делал ее отец, — выполнять волю богов.

— Я не хочу для нее такого будущего! — крикнула возмущенно Ила.

— Это от тебя не зависит, как не зависело и то, что ты оказалась здесь.

— Кир найдет меня и заберет отсюда, — сказала Ила. Голос был по-прежнему спокоен.

— Может быть, но его уже нет в этом мире, и сейчас только я решаю, что будет происходить с тобой. Тебе придется с этим смириться.

— Как нет? Я бы почувствовала, если бы с ним что-нибудь произошло, — крикнула Ила, борясь с подступившими слезами.

— Ты не почувствовала, — бесстрастно произнес голос. Ила неожиданно увидела Кира, взбирающегося на высокую гору, бредущего по полоске песка вдоль моря, тянущего канаты на корабле. Идущего вдоль каменных зданий незнакомого города, дерущегося на мечах с огромным негром, извивающегося на бронзовом листе от боли. Стоящего перед статуей страшного полузверя-получеловека с огромными клыками, торчащими изо рта. Бросающего кинжал в незнакомого ей человека с короной на голове, и нож, который входит в его грудь, кровь, его тело, оседающее на каменный пол.

Ила вздрогнула. Она как будто была рядом с ним, чувствуя его боль, его усталость и тоску.

— Он умер? — спросила она, глядя сквозь слезы на мраморное лицо.

— Он покинул этот мир. — Голос был бесстрастен. Ила заплакала. Прошло много времени, прежде чем она смогла остановиться.

— Какое будущее ты мне приготовила? — спросила она, собрав все свои силы.

— Не я, — ей послышалось, что в голосе прозвучала грусть. — Твое будущее и будущее твоего ребенка зависит от событий, которые произошли и еще только собираются произойти. Одинокий волк, или Кир, как ты его называешь, изменил запланированный ход событий, изменил будущее твое и ребенка, а также этой земли. Боги ждут, когда события окончательно определятся.

— Но он сделал все так, как хотели боги.

Ила услышала тихий смех Матери-волчицы.

— Да, но он все сделал по-другому, не так, как предсказывалось.

— Какое будущее нас ждет? — тихо спросила Ила.

— Пока такое, какое предсказано вашими пророками. Твоя дочь вырастет в стае и станет той силой, которая будет сдерживать носителей черного камня. Она будет обладать многими способностями, которые ей передались от одинокого волка. И у нее будет камень, тот, что ты взяла в хранилище и принесла сюда. Он с самого начала предназначался ей, ты только выполнила нашу волю.

— Все, что со мной произошло, нужно было только для того, чтобы я принесла сюда камень и родила эту девочку, ставшую несчастной еще до своего рождения? — спросила Ила сквозь подступившие слезы. — Смерть моего дяди и всех моих друзей? Мой сожженный дом, моя боль и мои скитания?

Ей показалось, что она услышала смешок, а в комнате пахнуло полевыми цветами.

— Ты будешь вознаграждена.

Голос стал удаляться. Ила почувствовала, что она осталась одна. То, что наполняло эту комнату жизнью, исчезло. За ее спиной открылась дверь, хранительница тихо сказала:

— Пойдем, богиня-волчица ушла в свое небесное логово. Ила подошла к статуе, некоторое время смотрела на пустое каменное лицо богини.

— Ты зла и жестока, и мне не нужно твоей награды, — сказала она и, .тяжело переваливаясь, пошла вслед за хранительницей по узким и темным коридорам храма.

Ила теперь часто выходила во внутренний дворик и смотрела, как играют дети. Это были детские игры, но не было веселого шума и гама, который обычно сопровождает их.

Дети были молчаливы и спокойны. Кроме того, не было драк между мальчишками за первенство, все решалось по-другому. Как? Она не знала, да и не хотела думать об этом.

Она смотрела на них и размышляла о том, как ее дочь будет жить здесь, играть с этими детьми и скучать по своей матери. Она часто плакала в своей комнате и повторяла любимую присказку Кира: «Мы все только марионетки в руках богов».

Теперь она понимала смысл, который он в нее вкладывал. Кир мертв, а она скоро останется одна по воле богов.

Иногда во дворик выходили беременные волчицы. Тяжелые животы нависали над их набедренными повязками. Волчицы держались спокойно и с достоинством. Дети подходили к ним, и они что-то им тихо рассказывали.